«НАШ МУЗЕЙ ЖДЁТ ВАС!»

На следующей фотографии изображена семья переселенцев, движущихся к новому месту жительства. Всё говорит о крайней бедности этих людей: убогая одежда, обувь, низкорослая лошадёнка, которую ведёт под уздцы хозяин. Лошадь тянет небольшую телегу с тентом, в ней сидит женщина с четырьмя ребятишками. Семья ищет лучшей доли. Найдёт ли она её?
На соседнем фото – пахарь в поле. Чуть поодаль виден изгиб степной реки. Руки мужика лежат на чапыгах – рукоятках примитивного деревянного плуга, за которым тянется неглубокая борозда. Нелёгок труд землепашца, тяжела его работа.
На фото левее – другая примета времени – жильё. Крошечная перекошенная саманная хатёнка с камышовой крышей, с двумя маленькими оконцами и низенькой дверью. Рядом хозяйка-старушка в потрёпанной одежонке. Вот такие «хоромы», вот такой наряд. Невольно возникают вопросы: как можно тут жить? Как можно так жить?!
Ответы на них в какой-то мере помогают найти другие экспонаты первого раздела, расположенные пониже, на стендах и полках. Вот перед нами предметы быта, карты, документы, фотографии. Рассмотрим их по порядку. Опять фотографии, но меньшего размера, а тема та же – нелёгкий крестьянский труд. Три женщины впряглись в большую борону и тянут её из последних сил, изогнувшись почти до земли. Рядом другая картина групповой работы. Женщины цепами молотят снопы на току, рядом мужик с граблями, и тут же детвора. Сыпется на землю зерно. Вот он, урожай – итог крестьянского хлеборобского труда. И снова мужик с плугом, а сзади за ним женщина (вероятно, жена) бросает семена в бороздку. Крестьянские будни, выживание.
Однако не все жили одинаково! Были и другие дома, лучшее жильё. На фотографии конца XIX века запечатлён казачий курень двухэтажного типа («полукаменный»). Первый этаж – кирпичный (или из кирпича-сырца), второй – деревянный. Нижний этаж нежилой, он предназначен для хранения припасов. Дом выглядит нарядно и браво, сразу видно, что тут царит достаток. Вероятно, вот в таком доме могла жить казачья семья, запечатлённая на снимке конца позапрошлого века. Два очень солидных мужика с бородами, в высоких папахах и черкесках восседают в центре, по бокам три женщины и трое детей, включая младенца в одеяле. Всё чинно, степенно, благопристойно. Кажется, ничто не может нарушить этот уклад, этот миропорядок, эту семейную идиллию…
Есть и ещё одно семейное фото. Типичная композиция тех лет: муж – мужчина в расцвете сил с лихо закрученными усами, в белой рубахе и пиджаке, в начищенных до блеска сапогах сидит в лёгком плетёном кресле, она в нарядной белой блузе с изящной вышивкой стоит рядом, слегка опираясь на ажурную декоративную подставку. Фотография наклеена на твёрдую картонную основу, а в её нижней части фирменное название фотоателье, написанное не по-русски: Cabinet Portrait. Солидно! Хочется верить, что эта молодая супружеская пара была счастлива в тот момент. Как потом закружит их жизнь? Кто знает!
Невольно хочется поблагодарить фотографов тех лет, подаривших нам запечатлённые мгновения давно ушедших времён. Но интересны и документы, предметы быта и трудовой деятельности, старые вещи, сохранившиеся до наших дней. Сколько информации несут они!
Вот карта земли Войска Донского из атласа Ильина. Это 1871 год. Самое время рождения Куберле. В сопроводительном тексте говорится о переселении калмыков на берега Сала и Маныча, где выделялись земли для их кочевья. Рядом – образец калмыцкой письменности «тодо-бичиг» (ясное письмо), которым этот народ пользовался до 1938 года. Тут же мужской калмыцкий костюм и папаха.
На другой полке – «Псалтырь», напечатанный в Киево-Печерской лавре в 1894 году. По соседству в застеклённой рамке видим цветное изображение церкви Казанской иконы Божьей Матери. Эта церковь была построена в 1895 году в хуторе Нижне-Тавричанском на средства прихожан, временно проживавших на калмыцкой юртовой земле Ново-Алексеевской станицы. Рядом табличка с описанием этой церкви и церковного имущества, что ей принадлежало, а это в том числе и здание церковно-приходской школы на 120 учащихся.
Оживлённый интерес у посетителей музея всегда вызывают материальные экспонаты. Их немало. Просто глаза разбегаются. Хочется не только посмотреть, но и потрогать!
И мы рассмотрим их. Особенно много предметов повседневного быта. Посуда, например. Она всякая: глиняная, фарфоровая, деревянная, стеклянная. Всевозможные горшки, миски, кринки. Даже дуршлаг – и тот из глины. Где теперь можно встретить такой?! А вот ложки разных размеров, расписные или с резными узорами. Даже со временем они не потеряли своей красоты. Есть и горшок из чугуна – ведь не зря его звали чугунок. Широкое распространение он получил на рубеже XIX-XX веков. А вы знаете, что такое чапельник, или чаплийка? Это металлический крюк с упором на деревянном черенке. И название своё он получил от слова «чапать» – то есть хватать. Это ухват для горячей сковородки. По-другому его ещё называют сковородником. Есть и тульские самовары: один большой, фирмы братьев Баташовых, второй поменьше – фабрики И.А. Козлова и сыновей. Когда-то самовар в семье был предметом особой гордости и показателем достатка.
Рассмотрим предметы из арсенала женщин-мастериц: прялка, чесалки для шерсти, веретёна, пяльцы, напёрстки. Гордо поблёскивают своими боками утюги. Их грели когда-то на плите или керосинке. А вот особый – «зубастый». Верхняя часть его открывается, и внутрь можно положить горячие угли. Своим видом он напоминает крокодила с раскрытой пастью. Где сейчас такой можно увидеть? Только в музее! С утюгами соседствует руб‘ель (да, ударение надо ставить на последнем слоге!). Это деревянная доска метровой длины с ручкой и вырезанными поперечными желобками для катания белья, его разглаживания. Сделан он был ещё в 90-е годы позапрошлого века. Коромысло – более известная вещь, но и оно уже редкость, особенно с красивым цветным узором. Серп, как и коромысло, застыл в гордом изгибе. Сколько стеблей срезал он на своём веку! Многие предметы трудовой сельскохозяйственной деятельности запечатлены на картинках, они сопровождаются описанием. Их много: соха, плуг, орало, борона-суковатка и плетёная борона. Косы и цепи, вилы-тройчатки, гребни и щётки, тесло и скобень, а также многое другое. Всё это служило нашим предкам, помогало им трудиться и жить…
Но вернёмся в историю. Активное переселение русских на земли калмыков началось после закона, изданного царским правительством 29 апреля 1868 года «О дозволении русским подданным невойскового сословия селиться и приобретать собственность в землях казачьих войск». Наша Куберле, в отличие от районного центра Орловский, казачьей была лишь отчасти, в ней до революции преобладали иногородние, и говор населения был весьма разнообразным: калмыцким в ближайшем улусе, мягким и певучим – у украинцев, окающим и акающим – у переселенцев из Центральных губерний. Так наша небольшая река Куберле объединила разные нации.
Калмыки, населявшие наши места, воздерживались продавать землю, предпочитали сдавать её в аренду с разрешением засевать. Капитальные постройки хуторянам возводить не дозволялось. Строили землянки. Один метр землю, один метр стенки из дёрна. Земляная и крыша, иногда из соломы или камыша. Для скота строили базы и навесы. Древесных насаждений не было и напоказ.
Само поселение Куберлеевское зародилось в 1872 году. В 1880 году хутор Куберле был официально внесён в список хуторов, к 1892 году тут был уже не один десяток дворов. Во время строительства железной дороги Царицын-Тихорецк и после её открытия в 1897 году заселение стало происходить быстрее. Жители посёлка и хуторов занимались в основном земледелием, скотоводством, редко овцеводством. Перед Октябрьской революцией в нашем посёлке калмыков уже не было. Их переселили в хутор станицы Иловайской и Кутейниковской ещё в 1900-1905 годах.
В 1915 году посёлок Куберле в книге «Алфавитных списков населённых мест области Войска Донского» именуется «Куберлеевское временное поселение» в Юрте станицы Иловайской с числом дворов 120 и 780 человек населения, тут находился заседатель, почтово-телеграфное отделение, приходское училище, паровая мукомольная мельница. Уже шла Первая Мировая война, подступали грозные годы, суровые испытания.
Но об этом рассказывает следующий, второй раздел, посвящённый революции и граждан-ской войне. Тот рассказ впереди.
Мы ждём вас. При разговоре в стенах музея наша беседа будет гораздо обширней, с взаимными вопросами и ответами, с живым общением. До скорой встречи!
В. СЕРЕДА.